Настоящий полковник - Страница 52

То есть, как теперь ни крутись, все вернется к началу. К мордобою и блатарям.

И завершится судом, где. обвиняемому в предумышленном убийстве подследственному впаяют расстрельную статью. Заменят расстрел пожизненным сроком и запрут до конца дней в камере-одиночке.

И зачем тогда признавать свою вину теперь?

Не стоит признавать!

Но, с другой стороны, не хочется рисковать здоровьем и честью.

И что же тогда делать? Как избежать избиений и позора, пытаясь избежать пожизненного заключения?

Как?

Только если найти алиби, найти защитников или найти способы давления на следствие. Или на тех людей, что направляют следствие.

Только если так!

На кого же можно опереться? Из тех людей, кого он в бытность свою хранителем тела Хозяина узнал.

Начальник горотдела милиции. С этим он встречался всего несколько раз, в официальной обстановке и по официальным поводам. Хозяин наверняка встречался в неофициальной, но своего главного телохранителя на эти встречи не брал. Выходит, что начальник горотдела не помощник.

Его замы. Неоднократно получали от Хозяина за предоставленные ими мелкие услуги деньги. В том числе через начальника службы безопасности. Через него, Зубанова. Можно попробовать нажать на них. Но что из этого выйдет, не известно.

Следователи и прочая мелкая милицейская обслуга. Которая его теперь допрашивает. До этих Хозяин не опускался, предпочитая общаться с начальством. И значит, подходов к ним нет.

С милицией все.

Дружки-приятели, партнеры и коллеги Хозяина. На этих надеяться не стоит. Эти после гибели главного своего конкурента заняты единственно тем, что грызутся как бешеные собаки, деля его наследство.

Администрация и прочие городские начальники тоже вряд ли захотят помочь безродному, лишившемуся высокого покровителя подследственному. Тем более что нельзя исключить, что они участвовали в заговоре против Хозяина. Раз того шлепнули на пороге городской администрации. И теперь они, как и все прочие, заинтересованы как можно быстрее закрыть дело, свесив собак на первого угодившего под следствие лоха. В данном случае на него, полковника.

Эти тоже не подходят. Как и все другие.

Получается тупик?

Нет, абсолютных тупиков в жизни не бывает. Если нет подходящих людей, надо искать меры воздействия на неподходящих.

Что же может заставить всех этих милицейских и прочих начальников проявить благородство? Только силовое давление. Сверху. А если снизу, но тогда в форме аргументированных угроз или серьезного компромата.

Можно их запугать, сидя в следственном изоляторе?

Нет.

Есть на них компромат?

Тоже нет.

Хотя есть много разнообразной, которую к делу не пришьешь, информации, насчет того, кто, что, когда, от кого и сколько брал. Информации, что называется, из первых рук. Сам давал. Но документального подтверждения многочисленных фактов передачи денег нет. И значит, это не более чем слухи.

Начальников одними только слухами не уцепить…

Впрочем… А что, если вопрос поставить иначе? Если вопрос рассмотреть не в плоскости поиска компромата, а его использования. Ведь для того, чтобы компромат использовать, не обязательно его иметь!

Что, если так?

Полковник оживился. Он знал расклад сил в городе, знал, как и по какому поводу взаимодействовали папы города с его отцами. И значит, мог этими знаниями воспользоваться.

Вряд ли он сможет кардинально разрешить свои проблемы, но хотя бы избежит блатной камеры. Что уже результат.

Ну и значит…

Следующий допрос полковник ждал с нетерпением.

— Предупреждаю тебя об ответственности за дачу ложных показаний, — предупредил следователь. И кивнул в сторону.

Три стоящих у стены милиционера с зажатыми в руках дубинками придвинулись и нехорошо заухмылялись, глядя на полковника. Здесь ответственность за дачу ложных показаний наступала сразу.

— Понял?

— Понял.

— Тогда я должен задать тебе несколько вопросов, касающихся…

— Я не буду отвечать.

— Чего?

— Вам я не буду отвечать!

— А нам? — оскалились милиционеры с дубинками.

— Вам тем более.

— Это мы еще…

— Я требую встречи с полковником Сидоренко.

— Ты с ним уже встречался. На свою голову. Еще хочешь?

— Хочу.

— Он не станет с тобой встречаться.

— Почему это?

— Ты для него слишком мелкая сошка.

— А вы ему скажите, что я прощаю ему долг. Потому что теперь, на ближайшие двадцать лет, деньги мне не нужны.

— Полковник должен тебе?!

— Да. Пятнадцать тысяч долларов.

— Он тебе должен пятнадцать тысяч «зеленых»?!

— Ну да. Пятнадцать. Я давал их на одно дело, а теперь ладно. Теперь я ему их прощаю. И хочу подтвердить свои слова при личной встрече.

— А ты часом не врешь?

— Спросите у полковника Сидоренко.

— Ну если…

Следователь поднял трубку. И тут же положил ее обратно. Подумал секунду. И снова поднял.

— Товарищ полковник. Это я.

— Что у тебя опять?

— Тут подследственный Зубанов… Он сказал… Такую чушь сказал…

— Что сказал?

— Он сказал, что вы… Что он… Что он прощает вам долг. Пятнадцать тысяч долларов. Я понимаю, что это…

— Сейчас буду!

Следователь очень аккуратно положил трубку на рычаги.

— Сейчас придет.

Милиционеры недоуменно переглянулись. Как же это так получается? Полковник вот у этого подследственного пятнадцать…

Дверь распахнулась.

— Ну-ка выйдите отсюда. Все.

— Но, товарищ полковник…